Остров АзерАиды [Азер и Аида. Сотвори себе остров - Гюльшан Лятифхан

мгновение ока, я собрала дорожную сумку и, прокричав обалдевшей тѐте Лиде нечто невнятное, помчалась вниз по лестницам, перепрыгивая через две ступеньки.

 

Глава 66

 

При виде меня тѐтя Назлы изобразила почти непритворную радость:

- Аидочка, детка, какая радость! Что ты так похудела?

Ободрѐнная, я заявила прямо с порога, что больше не хочу возвращаться в бабушкин дом, где вынуждена жить с ненавистной Лидой.

- Бедная девочка! – прослезилась мать Азера. – Ну, конечно, ты можешь жить у нас. Теперь, когда нет Азера, а Айнур с Фидан вышли замуж, ты заполнишь пустоту в доме, составив компанию нашей Кѐнульке. Мы будем так счастливы, что ты живѐшь с нами! Она потащила меня на просторную кухню, в центре которой громоздился обеденный стол, и стала накрывать на стол, радостно объявив, что приготовила мою обожаемую долму из свежих виноградных листьев.

Счастливая уже тем, что сижу в доме Азера напротив Его матери, я уплетала за обе щѐки амброзию – с кисловатым привкусом долму с начинкой из почти воздушного мяса, завѐрнутую в тончайшие виноградные листья – что-что, а готовить мать Азера была мастерицей!

Дядя Гасан с первых же дней женитьбы объявил супруге, что готов всячески облегчить ей жизнь, нанимая ей помощниц по уборке, стирке и глажке, но ставит единственным обязательным условием жене ежедневное приготовление пищи для семьи собственными руками.

- Мои дети не должны есть блюда, приготовленные руками прислуги, - безапелляционно заявил он.

С тех пор, скрепя сердце, тѐтя Назлы, при своей занятости, ежедневно готовила для семьи и преуспела в искусстве кулинарии настолько, что угождала даже привередливому дяде Гасану, который признавал только бабушкину и бибишкину стряпню. Правда, она никогда не готовила такие сложные и трудоѐмкие блюда, как хингал, аришта, душбаре, гюрза, чуду*¹, предоставляя эту привилегию тѐте Фате.

- Я – врач, и поэтому ратую за здоровое и лѐгкое питание, - оговаривалась она, тем не менее, с удовольствием смакуя приготовленные тѐтей Фатей вкусности...

...Моя свекровь сидела напротив меня, наблюдая за тем, как я кушаю. Вдруг она вздохнула и сказала дрогнущим голосом:

- Интересно, а что там кушает мой мальчик? Он ведь тоже очень любит долму!

Я подавилась. И как только кусок пошѐл мне в горло! Аппетит начисто пропал. Отпив домашнего абрикосового компота, закрученного летом тѐтей Фатимой, я осторожно спросила:

- Тѐтя Наза, а как он, звонит?

- Давно звонил, дней десять тому назад. Сегодня мы позвоним ему сами. Ой, как тяжело матери, когда еѐ ребѐнок вдалеке.....

Она расплакалась. Тут я не выдержала и пустилась в такой рѐв, что тѐтя Наза перепугалась, позабыв о своей тоске по сыну:

- Что с тобой, доченька, ты не больна? Она подбежала ко мне и стала гладить меня по голове, пытаясь успокоить.

Я взглянула на еѐ атласные аристократичные ручки с длинными тонкими пальцами, которые странным образом напомнили мне страстные и добрые руки моего мужа, ещѐ совсем недавно ласкавшие меня... О, эти бархатные руки начисто выбили меня из колеи! Я схватила руки матери Азера – своей свекрови, прижалась к ним щекой и забилась в судорожных рыданиях:

- Тѐтя Наза, он и мне не звонит уже неделю! Я так волнуюсь за него! Как хорошо, что вы разрешили мне жить в вашем доме! Мне было так трудно! А теперь я буду ждать его возвращения здесь, как и подобает жене...

Тѐтя Наза отскочила от меня, как будто еѐ ужалила гюрза. Еѐ лицо перекосилось, а переполнявшая еѐ нежность уступила место злости и ненависти.

- Что ты несѐшь, девочка? Какой ещѐ жене? Да ты в своѐм уме?

Пытаясь объяснить ей серьѐзность происходящего, я мгновенно приняла решение рассказать ей о нашей близости.

- Мы с Азером связаны словом и ... не только... Мы... тайно поженились, поэтому... я... у меня... больше не было сил ждать его дома ... Я не вынесу разлуки, тѐтя Наза! Меня спасѐт теперь только счастье жить рядом с вами и ... ждать его здесь...

- Замолчи сейчас же! Ты совсем потеряла стыд! – закричала тѐтя Назлы. – Азеру ещѐ рано думать о женитьбе, но даже если он захочет взять тебя в жѐны, мы ему не позволим!

Как громом поражѐнная, услышала я приговор матери Азера. Едва собравшись с силами, я спросила:

- По-ч-че-му?

- Есть много причин! – уклончиво ответила тѐтя Наза, отведя от меня взгляд.

- Но я люблю его! Мы... с детства любим друг друга, – прошептала я.

Но лучше бы я этого не говорила, потому что тѐтя Назлы взорвалась:

– Вот-вот, этого следовало ожидать! Знала я, что эта ваша дружба добром не кончится, чувствовало моѐ сердце! Бесстыдница, ты заманила парня в западню! Однако ты ошиблась, я тебе не твоя безграмотная бабушка Ругия! Ты - такая же аферистка, как и твоя мать, и методика у вас одинаковая! Только со мной этот ваш армянский номер не пройдѐт!!!

А вот этого ей говорить не следовало. Оскорблять меня – куда ни шло, но мать свою я не позволю обидеть никому, даже матери Азера. У меня вмиг высохли слѐзы, и я молча отправилась в сторону двери, у которой меня сиротливо поджидала брошенная мною сумка. Мне казалось, что на ногах моих висят стопудовые гири. Плечи мои вздрагивали от рыданий, я чувствовала себя такой униженной, как никогда раньше. Напрасно она так поступила со мной, ой как напрасно...

 

1. Излюбленные блюда азербайджанской кухни, приготовленные из тонко раскатанного теста с начинкой из мяса.

 

Глава 67

 

Едва живая, я доплелась до дома и рухнула на кровать в своей комнате. Я лежала неподвижно, как труп, целую вечность. «Ты такая же аферистка, как и твоя мать!» - всѐ ещѐ звучал в моих ушах безжалостный приговор матери Азера. А ведь мне всегда казалось, что они дружат с мамой... «Ты заманила парня в западню...» - а я-то считала, что тѐтя Назлы меня любит... Слѐзы так и текли из моих глаз... Какая же я дура, что раскрылась ей, обнажила перед ней своѐ сердце! Она, наверное, уже успела переполошить весь город....

Я оказалась права: когда вечером после работы ко мне внезапно нагрянул взбешенный отец, мне стало ясно, что тѐтя Назлы не теряла времени зря.

- Что за балаган ты сегодня устроила в дядином доме? – гневно спросил отец. – Совсем